76/63
От снежного утёса исполинских размеров пса отличает лишь то, что он имеет возможность двигаться. Рассматривать способность мыслить, говорить, чувствовать я не берусь, поскольку что мы, простые смертные обыватели, можем знать об истинных возможностях древних каменных нерукотворных изваяний?
Впрочем, быть может для своей породы он не уникален, и сравнивать его с горой я берусь только в целом, в одном ряду с прочими собаками. Как бы то ни было, Нарзану достаточно и этого для спокойной размеренной жизни без излишних попыток со стороны других собак лезть на рожон. Внушительный широкоплечий крепыш с подтянутым животом, но не совсем худой. Даже против голодных особенностей бродячей жизни он-таки исхитрился приноровиться к охоте или поиску падали, а потому очень часто остаётся сытым и вполне довольным зверем. Недостатком таких габаритов можно назвать некоторую неповоротливость по сравнению с более компактными сородичами, но Нарзан давно привык работать массой. Обладатель сильных конечностей и мощных широких лап. Рождённый ещё рядом с людьми, он не избежал участи быть подогнанным под беспощадный стандарт, а потому его "обкорнали", оставив пару рубцов в качестве ушей и пушистый обрубок-морковку вместо полноценного хвоста. Однако этот факт ему не особо мешает, а иногда, возможно, и помогает, если говорить о драках, в которых противник теряет всякую возможность причинить псу боль, разорвав нежный хрящ уха. Говоря о битвах, в которых он волей-неволей призван участвовать периодически по долгу кобелиной службы, стоит вспомнить, что предки его защищали стада от волков, а потому его арсенал против вражеских зубов дополнен не просто широкой грубой шкурой: она собирается большими подвижными складками на шее, что очень и очень затрудняет возможность добраться не только до жизненно-важных артерий, но и хотя бы до мяса. Имеет высокий болевой порог, что также помогает в потасовках.
Голова тяжёлая, лобастая, но благородная. Весь его облик в спокойное время выражает какую-то флегматичную унылость вкупе с добродушием и доброй долей лени. Морда не очень длинная, но с полным набором весьма здоровых, пусть и несколько сточенных годами зубов. Губы чёрные, мясистые уголки сильно оттянуты вниз. Глаза очень выразительные, верхние веки и брови обычно "домиком", радужка имеет насыщенный карий цвет.
К слову, "снежным" я, на манер некогда существовавших хозяев кобеля, называю его потому, что он бел, аки перо на шее сапсана. Шкура у него вообще добротная, качественная, без излишеств: наследие его неприхотливых уличных предков.

Характер
Огромный энергосберегающий шерсти ком - вот обычное состояние пса. Ленивый, как домашний раскормленный кот, всегда не прочь вздремнуть. Без надобности лишний раз и задницы своей не подымет - такой вот фрукт. А зачем ему надрываться? Живёт для себя потихоньку, никто его не трогает, он никуда носа не суёт. Впрочем, когда приходит необходимость, то из большого бесполезного мешка мяса и костей во мгновение ока превращается в большую разъярённую тушу: сразу и резвость проявляется, и проворство - откуда только берётся. Например, внезапные проявления невиданной активности случаются при виде котов. Нет, он не питает ненависти к кошкам, и даже не питается ими. Он просто ... бегает. Да, любит погонять кошек - оставшийся пережиток детских и юношеских игрищ. Самый смак происходит, если он вдруг настигает цель: не зная, как поступать дальше, он просто останавливается, активно размахивая обрубком, и пытается вынудить жертву продолжить бег. Обычно, перепуганные насмерть зверьки не останавливаются, но случалось всякое, например, с хозяйскими котами.
В целом, зверь добродушен и спокоен, в некотором роде весельчак. Порой кажется, что из него и клещами хоть кусочек злобы не вытащишь, но это только кажется. В "разговорах" с другими кобелями, особенно, если дело касается любовных дел, превращается в до крайности предсказуемую, но от того не менее опасную тварюгу. Драться он умеет, но не сказать, что любит. Скорее принимает, как необходимость. Кроме того, страшный собственник, и, даже если предположить, что охранять ему особо нечего, по-прежнему рьяно защищает усадьбу, где честно отработал много лет.
Склонен к доминантности, но откровенно "мять под себя" не берётся, если оппонент не затевает стычку. С кобелями, как правило, ведёт себя серьёзнее и увереннее, чем с суками. Собственно, оно и понятно. Кроме того, никогда не дерётся с дамами, поскольку считает это последней низостью, на которую может быть способен самодостаточный пёс.
Очень терпелив, внимателен, слегка хитроват, и даже, не побоюсь этого слова, мудр. Его просто так вокруг хвоста не обведёшь: во-первых, оного и нет толком, а, во-вторых, у него на всяческие заковыристые авантюры глаз намётан, благо, землю он уже не первый год топчет. Обычно прямолинеен и искренен, ибо у него нет причины, по которой он может бояться какой-то ответной козни на свой не самый приятный отзыв, и дело даже не в его габаритах, хотя они имеют немаловажную роль: просто Нарзан - вольный ветер, ему не нужно кому-то что-либо доказывать.
Просто он вот такой, какой есть, и ему давно уже нечего терять в этой жизни, так что эта "рванина" гуляет, покуда может, но подсознательно ищет цель, к которой стоит стремиться.

Биография
Маленький белый сгусток слепого тепла был очень атмосферно рождён зимой, в лютую январскую стужу, как часть этого сурового времени года. Мать, как ни уговаривали её хозяева опорожнить утробу в доме, настойчиво справила эту своеобразную нужду в обширном амбаре, свив себе уютное гнездо в огромном стогу сена. Люди прогонять её оттуда не стали, хоть и знатно она попортила затаренную скотине снедь, однако трое маленьких кутят, что принесла она в тот день, затмили собой напрочь этот маленький нюанс. В помёте было двое кобельков и сучка; брат и сестра мастью пошли в отца - тигровые, а вот третий уродился в мать. По истечение месяцев, эдак, четырёх, щенков распродали, и белый медвежонок отправился во владения двух людей почтенного возраста. Старик всю жизнь страстно любил собак, а потому решил, что двор без хорошего сторожа пустует, вот и взял себе пса для охраны территории. Своё Нарзан оправдал с лихвой, не пропуская ни четвероногого, ни двуногого нарушителя, да только не долго хозяин гордился собакой: спустя три года старик слёг - результат нескольких парализаций - и в течение полугода зачах, оставив свою хозяйку, или, как называл старушку муж, "мать", в одиночестве. Так и жили: большой белый верный пёс (старушка так и называла пса: Верный) и его болезненная, порядочно сдавшая от горя хозяйка. Бывало, сядет рядом с ним на ступенях, обнимет широкую шею, прижмётся щекой к лобастой башке, и плачет, причитая. А Нарзан слушает, да настораживается иногда, не понимая порою, от чего она убивается.
Пришло время, и стало невмоготу пожилой женщине справляться с хозяйством в глубинке. Сын-горожанин приехал забрать мать, но, не разделяя отцовской любви к собакам, азиата с собой не взял, да и куда в квартиру такое добро? Так оказался кобель проданным за бутылку соседу-охотнику. Тогда было Верному уже без малого пять лет. Но жить в чужом двору, да ещё и на цепи белый не смог: срывался постоянно, а находили его на скрипучих досках родного крыльца. Как ни закрывал его новый хозяин, как ни привязывал - исход был один, а потому мужик на это дело плюнул и вскоре тоже перебрался поближе к цивилизации. По мере того, как исчезали люди из поселения, скудные подачки становились всё реже, а потом прекратились в одночасье. Так Нарзан начал отходить всё дальше от дома и осваивать всерьёз навыки, что раньше были забавой: ловлю мышей да полёвок, ужей, всякой мелкой живности - всё, что шло в употребление. Лишь только так и смог он освоиться в своём новом положении и продолжить жить.
Вот, собственно, и вся скудная его история.